Актуальное для детных товарищей До четверга есть возможность добыть билет на ёлку в Литературном музее А.С. Пушкина. Возраст - примерно лет с шести лет до двенадцати. Очень рекомендую^^ По вопросам и нюансам - пишите в умейл, расскажу, как-что)
В "Щелкунчике" запросили с меня краткую аннотацию на меня как стихоплета. Чтоб те, кто придет это слушать, могли сориентироваться, что они будут слушать. Я зависла. Народ, помогите со сжатым описанием меня для публики?
Мой стихирник, он же массовое празднование дня рождения, состоится ориентировочно 10 ноября (вс) в кофейне "Щелкунчик" на Союза Печатников. Следите за нашей рекламой.
Нет, не про Бирюлево и не про погромы. Как многие знают, я ничего против приезжих в принципе не имею. Я имею кой-чего против людей, доставляющих мне неудобство: например, гопников и хамов любой национальной принадлежности. О да, все разы, когда ко мне кто-то приставал и приходилось отбиваться, этот кто был явно славянского вида. Узбеки и таджики, как правило, подносят мне сумки до метро и уступают места в транспорте, причем от наличия платка на моей голове это не зависит. Еще я кой-чего имею против отдельных доставляющих мне неудобство водителей маршруток, которые не понимают просьбы остановить и спрашивают "какой улица?", и против торговок на Апрашке, которые не разумеют слова "почём". Но это вопрос не национальности, а профпригодности: работаешь с людьми — должен иметь навыки, нужные для этой работы. Не имеешь - работай там, где можешь, я слова не скажу. Так вот, я об этом последнем. У нас тут сейчас внезапно лица, властью облеченные, много говорят про то, что трудовых мигрантов надо, если уж они едут работать с людьми, учить русскому языку. Не вопрос, надо. Как минимум на бытовом уровне, нужном для профессии. Если б они ехали водить транспорт в Китай, так же пригодилось бы обучение китайскому. Это необходимый рабочий навык, это нормально — его освоить. Это, еще раз, вопрос профпригодности. Но. Я каждый день езжу на маршрутке и каждый день вижу огромный бигборд на проспекте Энгельса: обучение русскому языку для трудовых мигрантов, бесплатно, в удобное время трам-пам-пам. С милой картинкой, где красивая черноволосая девушка сидит над учебником. Всё очень няшно и симпатично, бюджетные деньги потрачены не зря. За вычетом одного крохотного "но": весь текст на красивом бигборде — полностью по-русски. По-узбекски или по-таджикски — ни слова. Мы большой белый народ, сами написали, сами и читать будем, чо. Так вот: хозяева фирмочки, которая повесила в той же маршрутке объявление о приеме на неквалифицированную работу, знают, на каком языке надо написать объявление, чтоб его прочла ЦА. А умные головы в мэрии, как выяснилось, не знают. Кто-то сомневается, к кому этот самый приезжий пойдет, а к кому нет?
Полцарства за простой черный, синий, кирпичный или на худой край серый облегающий свитер без отделки, стразиков и наворотов. Оставшиеся полцарства - за простую темно-коричневую кепку или фуражку с нейтральной фурнитурой и простые же перчатки того же цвета. Без цветочков, блесточек и прочей мути. Да, всё это вполне стандартных ходовых женских размеров. Нет, как минимум по северу города этого нет нигде. Одни стразы и рюшечки. Тьфу.
На днях пристал ко мне в маршрутке парень. Из серии "безвредный, но противный" — недобритый и помятый пикапер-недоучка, явно считающий, что не отразим ни в одной луже, и искренне недоумевающий, чтой-та "девушка" с обручальным кольцом на пальце не выражает желания с ним познакомиться и прогуляться. Отшиваю для начала вежливо, уточнив, что замужем. Парниша продолжает недоумевать. Отшиваю порезче. Недоумевает, поганец. Предлагаю познакомить с мужем. Недоумевает. Мысленно готовлюсь посылать матом. В этот момент с другого конца маршрутки к парнише пересаживается дядька возраста моих родителей. — Отстань от нее, — говорит. — Ненуачоонаяжетолькопознакомиться... — Мужик, — спрашивает дядька, — тебе страшно когда-нибудь было, а? Боялся чего-нибудь? — А... ну да... — Неприятно, правда? — Ну да, конечно... — Ну вот. А представь, если тебе всегда так? А им вот всегда так... Парниша выскочил на ближайшей остановке.
Вкратце. 1. На ЗФБ я записана в три команды, их капитаны знают, что я там есть. Каждой собираюсь пописать немного стишков и что-нибудь отредактировать. Возможно, еще клип нарежу. Но в пределах разумного, ибо учебный год у недорослей, много корректур и вообще. 2. Кроме этих трех команд — никуда, никем и никак. 3. До 1 декабря я занимаюсь ЗФБ мало и в полубесшумном режиме: сэнсей запретила мне думать о фандомных игрищах до сдачи Норёку сикэн, потому как вчерашнее аудирование показало много нового и интересного, а про иероглифы я лучше не буду, потому что это стыд и печаль. Как-то так, вот.
Истинно же ж Не надо печатать на сигаретных пачках стрёмные надписи, достаточно написать: «Вырученные от продажи средства будут переданы в фонд партии «Единая Россия». Тут же полстраны курить бросит! (с)
Перед войной На Моховой Три мальчика в немецкой группе Прилежно ловят клецки в супе, И тишина стоит стеной.
Такая тишина зимы! Периной пуховой укрыты Все крыши, купола и плиты, Все третьеримские холмы.
Ах, Анна Людвиговна, немка, Ты русская, не иноземка, Но по-немецки говоришь Затем, что родилась в Берлине, Вдали от этих плоских крыш.
Твой дом приземистый, тяжелый, С утра немецкие глаголы Звучат в гостиной без конца — Запинки и скороговорки, Хрусталь в четырехсветной горке, Тепло печного изразца, Из рамы — Взгляд какой-то дамы, На полотенцах — монограммы, И для салфеток — три кольца.
Обедаем. На Моховую В прямоугольнике окна Перину стелет пуховую Метель. Как будто тишина На тишину ложится тихо, И только немкина щека От неожиданного тика Подергивается слегка.
Зачем Вопросами врасплох Ты этих мальчиков неволишь? Да им и надо-то всего лишь Два слова помнить: "Хенде хох"...
ПРОВОДЫ
Без слез проводили меня... Не плакала, не голосила, Лишь крепче губу закусила Видавшая виды родня.
Написано так на роду... Они, как седые легенды, Стоят в сорок первом году, Родители-интеллигенты.
Меня проводили без слез, Не плакали, не голосили, Истошно кричал паровоз, Окутанный клубами пыли.
Неведом наш путь и далек, Живыми вернуться не чаем, Сухой получаем паек, За жизнь и за смерть отвечаем.
И он изо всех своих сил, Нехитрую вспомнив науку, На банку ножом надавил, Из тамбура высунул руку.
И вьется, густа и сладка, Вдоль пульманов пыльных состава Тягучая нить молока, Последняя в жизни забава.
Он вспомнит об этом не раз, Блокадную пайку глотая. Но это потом, а сейчас Беспечна душа молодая.
Но это потом, а пока, Покинув консервное лоно, Тягучая нить молока Колеблется вдоль эшелона.
Пусть нечем чаи подсластить, Отныне не в сладости сладость, И вьется молочная нить, Последняя детская слабость.
Свистит за верстою верста, В теплушке доиграно действо. Консервная банка пуста. Ну вот и закончилось детство.
ДЕСАНТНИКИ
1 Воз воспоминаний с места строну... В городе, голодном и израненном, Ждали переброски на ту сторону, Повторяли, как перед экзаменом.
Снова повторяли всё, что выучили: Позывные. Явки. Шифры. Коды. Мы из жизни беспощадно вычли Будущие месяцы и годы.
Скоро спросит, строго спросит Родина По программе, до сих пор не изданной, Всё, что было выучено, пройдено В школе жизни, краткой и неистовой.
Постигали умных истин уймы. Присягали Родине и знамени. Будем строго мы экзаменуемы — Не вернутся многие с экзамена.
2 Мы под Колпином скопом стоим, Артиллерия бьет по своим. Это наша разведка, наверно, Ориентир указала неверно.
Недолет. Перелет. Недолет. По своим артиллерия бьет.
Мы недаром присягу давали. За собою мосты подрывали, — Из окопов никто не уйдет. Недолет. Перелет. Недолет.
Мы под Колпиным скопом лежим И дрожим, прокопченные дымом. Надо все-таки бить по чужим, А она - по своим, по родимым.
Нас комбаты утешить хотят, Нас, десантников, армия любит... По своим артиллерия лупит, — Лес не рубят, а щепки летят.
3 Мне цвет защитный дорог, Мне осень дорога, — Листвы последний ворох, Отцветшие луга. Кленовый стяг прохода, Военный строй вдали, Небесная пехота — Грачи и журавли.
Мне цвет защитный дорог, Мне осень дорога — Листвы бездымный порох, Нагие берега. И холодок предзорный, Как холод ножевой, И березняк дозорный, И куст сторожевой. И кружит лист последний У детства на краю, И я, двадцатилетний, Под пулями стою.
4 В снег Синявинских болот Падал наш соленый пот, Прожигая до воды В заметенных пущах Бесконечные следы Впереди идущих.
Муза тоже там жила, Настоящая, живая, С ней была не тяжела Тишина сторожевая.
Потому что в дни потерь, На горячем пепелище, Пела чаще, чем теперь, Вдохновеннее и чище.
Были битвы и бинты, Были мы с войной на "ты", Всякие видали виды, — Я прошел по той войне, И она прошла по мне, Так что мы с войною квиты.
ЗА ЛАДОГОЙ
Снится мне, что машину с водой У землянки оставил на стуже. Это дело чревато бедой, Всё равно, что испортить оружье.
Гнал машину за Ладогу, в тыл, На сиденье промерзшем елозил. Ах ты, господи, воду не слил, Неужели движок разморозил?
Мне комбатом совсем не за так Эта самая ездка обещана. Если выбьет заглушку — пустяк, Хуже — если на корпусе трещина.
По настилу к машине бегу. Моросянка. Бусит как из сита. Коченеет мой "газик" в снегу, А вода, как положено, слита.
Возле печки валюсь досыпать. Но, пристроясь к сердечному стуку, Возникает в землянке опять Тот же сон, — хорошо, что не в руку.
СОН
Был бой. И мы устали до потери Всего, чем обладает человек. Шутил полковник: — Сонные тетери...— И падал от усталости на снег.
А нам и жить не очень-то хотелось,— В том феврале, четвертого числа, Мы перевоевали, Наша смелость, По правде, лишь усталостью была.
Нам не хотелось жить — И мы уснули. Быть может, просто спать хотелось нам. Мы головы блаженно повернули В глубоком сне Навстречу нашим снам.
Мне снился сон. В его широком русле Скользил смоленый корпус корабля, Соленым ветром паруса нагрузли, Вселяя страх и душу веселя.
Мне снился сон о женщине далекой, О женщине жестокой, Как война. Зовущими глазами с поволокой Меня вела на палубу она.
И рядом с ней стоял я у штурвала, А в прибережных чащах, Невдали, Кукушка так усердно куковала, Чтоб мы со счета сбиться не могли.
И мы летели в прозелень куда-то. Светало на обоих берегах. Так спали полумертвые солдаты От Шлиссельбурга в тысяче шагах.
Ночной костер случайного привала Уже золой подернулся на треть. Проснулся я. Кукушка куковала, И невозможно было умереть.
В БЛОКАДЕ
Входила маршевая рота В огромный, Вмерзший в темный лед, Возникший из-за поворота Вокзала мертвого пролет.
И дальше двигалась полями От надолб танковых до рва. А за вокзалом, штабелями, В снегу лежали — не дрова.
Но даже смерть — в семнадцать — малость. В семнадцать лет любое зло Совсем легко воспринималось, Да отложилось тяжело.
СТИХИ О МАЛЬЧИКЕ
Мальчик жил на окраине города Колпино. Фантазер и мечтатель. Его называли лгунишкой. Много самых веселых и грустных историй накоплено Было им за рассказом случайным, за книжкой.
По ночам ему снилось - дорога гремит и пылится И за конницей гонится рыжее пламя во ржи. А наутро выдумывал он небылицы - Просто так. И его обвиняли во лжи.
Презирал этот мальчик солдатиков оловянных И другие веселые игры в войну. Но окопом казались ему придорожные котлованы,- А такая фантазия ставилась тоже в вину.
Мальчик рос и мужал на тревожной недоброй планете, И, когда в сорок первом году зимой Был убит он, в его офицерском планшете Я нашел небольшое письмо домой.
Над оврагом летели холодные белые тучи Вдоль последнего смертного рубежа. Предо мной умирал фантазер невезучий, На шинель кучерявую голову положа.
А в письме были те же мальчишечьи небылицы. Только я улыбнуться не мог... Угол серой исписанной плотно страницы Кровью намок...
...За спиной на ветру полыхающий Колпино, Горизонт в невеселом косом дыму... Здесь он жил. Много разных историй накоплено Было им. Я поверил ему.
ВОСПОМИНАНИЕ О ПЕХОТЕ
Пули, которые посланы мной, не возвращаются из полета, Очереди пулемета режут под корень траву. Я сплю, положив голову на синявинские болота, А ноги мои упираются в Ладогу и в Неву.
Я подымаю веки, лежу усталый и заспанный, Слежу за костром неярким, ловлю исчезающий зной. И, когда я поворачиваюсь с правого бока на спину, Синявинские болота хлюпают подо мной.
А когда я встаю и делаю шаг в атаку,- Ветер боя летит и свистит у меня в ушах, И пятится фронт, и катится гром к рейхстагу, Когда я делаю свой второй шаг.
И белый флаг вывешивают вражеские гарнизоны, Складывают оружье, в сторону отходя. И на мое плечо на погон полевой, зеленый Падают первые капли, майские капли дождя.
А я все дальше иду, минуя снарядов разрывы, Перешагиваю моря и форсирую реки вброд. Я на привале в Пильзене пену сдуваю с пива. Я пепел с цигарки стряхиваю у Бранденбургских ворот.
А весна между тем крепчает, и хрипнут походные рации, И, по фронтовым дорогам денно и нощно пыля, Я требую у противника безоговорочной капитуляции, Чтобы его знамена бросить к ногам Кремля.
Но, засыпая в полночь, я вдруг вспоминаю что-то, Смежив тяжелые веки, вижу, как наяву, Я сплю, положив под голову синявинские болота, А ноги мои упираются в Ладогу и в Неву.
У меня есть ученица (одна из). У нее живет водоплавающая красноухая флоридская черепаха нежного возраста, панцирь еще зелененький. 31 числа сего месяца ученице и ее родителям надо уехать на две недели за границу, и в данный момент они очень озадачены вопросом, что на это время делать с черепахой. Может, тут есть кто в теме черепах и их содержания? Как ее оставлять, что ей/для нее оставлять, на каких тематических сообществах поискать передержку?
Я остриглась под 9-миллиметровый ежик. Свекровь уже пугалась, теперь ваша очередь. На самом деле с посеченно-пережженным безобразием на голове давно было пора что-то сделать. Теперь буду восстанавливать и отращивать родной цвет. Фото воспоследуют, как будут. На радость поттероманам: муж, который, собственно, и стриг, утверждает, что у меня макушка зигзагом.
Посторонние звуки во время уроков — это какая-то карма. Прошлогодний тойтерьер девочки Д. — это такие, скажу я вам, цветочки по сравнению с соседями девочки Я., которые постоянно, систематически, регулярно делают ремонт. Звуки перфоратора сверху тааааак способствуют донесению до детки тонкостей словообразования... Да, им говорили, что в это время у ребенка репетитор. Нет, им удобно сверлить только в это время. Буду сегодня требовать сдвинуть время занятий.
Официально заявляю: я не пишу и не комментирую анонимно, за исключением двух случаев: 1) это техническая необходимость, например, бартер ФБ, и после деанона станет ясно, что это я 2) это анонимный фест или фикатон, где после деанона всё равно станет ясно, что это я. Я отвечаю за свои слова и не считаю нужным скрывать свою личность. И я не знаю ни одной нежной няшеньки, которую не любила бы одна я. Как правило, няшеньки оттаптывают хвостики походя и многим. Если вас на каком-нибудь правдорубе или другой помойке обозвали желтым земляным червяком и вы свято уверены, что это сделала я, перекреститесь или совершите другой ритуал, предусмотренный вашими религиозными убеждениями. Если ритуалы не помогают или вы атеист, напишите админам дайри в течение 24 часов после оставления подозрительного коммента и попросите проверить айпи. Если вы не хотите ничего этого делать, то меня это не касается, а вы будете посланы, равно как и ваши подруженции, прибежавшие ко мне с претензиями. Если вы не склонны приписывать мне все не устраивающие вас комменты на любом анонопристанище, то пост, разумеется, не касается вас.
У ГП-шников на спецквесте игрушка с вопросами про всякие персоналии фандома. Внезапно я обнаружила там собственный ник. А ведь последний стишок по ГП был два года назад, чо. Ну, теория, что ни из одного фандома я никуда не уходила, оправдывает себя. Смеха ради посчитала, сколько их у меня с 2000 года набирается. Восемь, по скромным подсчетам. И в каждом что-то жизнеобразующее да поймалось.
Рейховские аристократы головы бы сломали, разбираясь, как от черно-белого кота с зелеными глазами и шоколадной кошечки с желто-оранжевыми глазами получились три котенка: желтоглазая шоколадка, желтоглазая трехцветка (трехцветный сфинкс — это отдельная прелесть, да) и моя черная Сильвана, которая разве что сама знает, когда у нее глазюки желтые, а когда — зеленые. Под настроение. А ведь получились. Сама видела всё это котосемейство, когда свою забирала.
Покурили с Амелькой семантику имен в "Рубеже". Много наших полегло. проматывайте, кто это не курит, да...Сообразив, что Charles = Карл, я прямо-таки умилилась. Очень приятно, царь Чак. Про то, как зовут царского папаню, я вообще молчу, потому что Геркулес и в Африке Геркулес. Почему Ньютона зовут Ньютоном, тоже очевидно. Но потом два филолуха зарылись в морские глубины, и до филолухов дошло, что Stacker - это "тот, кто сгребает в стог". Простите за корявость перевода, она извинительна при том, насколько это имя идет маршалу и что значит его фамилия: Pentecost - Пятидесятница. Символичный праздник, да, особенно при том, что это не единственный околохристианский момент в именах персонажей и сюжете: есть еще и деятель по фамилии Gottlieb. А еще есть розарий на запястье Тендо, если я правильно поняла и это розарий, но о нем я, пожалуй, позже и иначе. Далее, оставим религию и перейдем к Кайдановским. Александра и Алексей. Оба имени со значением "защитник", что. Неплохо для ребят, у которых за плечами шесть лет патрулирования стены в два рыла и одну Альфу, на которую оба их имени в греческом написании же и начинаются, но это уже розочка на тортике. Про китайцев ничего не скажу, ибо не соображаю в китайском языке и культуре ни хрена. А вот по японскому имени Мако гугль упорно выдает перевод "дитя истины", и это тоже вынос мозга. Впрочем, если это брать как сокращение от "макото", то и остатки мозга вынесет. Дель Торо, одно слово. Символизма тут, похоже, не меньше, чем в "Лабиринте фавна". Ну что, любители смытых скрыслов и упомянутого фильма, кто с нами курить имена дальше?